Версия для печати

---

«Музеи лиц, старинные альбомы...»

"Оправдай наши надежды"

По тропкам и по кочкам шла маленькая точка. К. Филиппова

Лидия Алексеевна Гучкова, окончившая с золотой медалью гимназию Фишер, дополняла все, чего недодавали в школе. Без нее ни одного праздника не обходилось. Ее внучки, Оксана и Марина (теперь одна — прекрасный детский врач, а вторая — художник-мультипликатор), собирали нас в своем гостеприимном доме и устраивали сказочные вечера.

Помню, мы играем в шарады, придумываем трудные слова, разыгрываем каждый слог и радуемся, что никто не может угадать, что мы замыслили. Наконец голос Лидии Алексеевны:

— Отгадала я ваше слово — как всегда, с грамматической ошибкой: не «какафония», а «какофония».

Ровесница века и наперсница всех наших затей и тайн — Мария Алексеевна Сухотина. Она одинока, бесконечно добра и страстная кошатница. Коты у нее избалованы, трусливы. Если, например, посадить их в наволочки и включить пылесос, то почему-то бьются вазы. Случилось так, что необыкновенно красивые настенные вазы даже пришлось склеивать. Уже в 70-х годах, выйдя замуж за Борю, я решила порадовать его  красотой из моего детства, и мы направились к тете Марусе. Гляжу, гляжу, а ваз-то нет.

— Тетя Марусенька, а где же вазы?

— В Орле — в музее Тургенева...

— Но вы же Сухотина, причем здесь Тургенев?

— Да я к Ивану Сергеевичу по родству даже ближе, чем к Толстому. И имения у нас рядом были, так вот, когда Спасское-Лутовиново горело, многие вещи у нас спаслись, а вазы эти Тургеневу Полина Виардо подарила.

Вот тебе и на!

— Ну хорошо, тетя Марусенька, а альбомы старинные дайте поглядеть — те, что с пряжками.

Тетя Маруся с радостью выполняет мою просьбу. Листаю знакомые с детства страницы и вдруг понимаю, что в альбомах только дамы, а мужчин нет.

— Тетя Маруся, а где же мужчины?

Она смущается и грустно говорит:

— Ах, вечно ты... когда все началось, Дмитрий Иванович Трембовельский забрал все фотографии в ванную комнату и сжег: все мужчины были в эполетах.

Боже мой, милые, бедные наши старшие друзья! Что вам пришлось пережить, Трембовельский Дмитрий Иванович и Лидия Леонидовна, бывшая классная дама его дочерей от первого брака. Ссорились они исключительно по-французски, воспитывали нас неустанно, но малорезультативно. Правда, однажды мы были отомщены за все строгости Дмитрия Ивановича.

Телефон висел в коридоре. Подойдя к нему и строго поглядывая в нашу сторону, Дмитрий Иванович куда-то позвонил и начал разговор:

— Это охрана авторских прав? Говорит профессор Трембовельский. Мне почему-то перестало поступать авторское вознаграждение за мое изобретение. Что изобрел? Гидравлический таран. Когда? В 1906 году. Что умер? То есть как это я умер?!

Мы бросились врассыпную по квартире и, наверное, недели две вели себя прилично. Жалко было восьмидесятилетнего старика, но очень смешно.

* * *
Музеи лиц, старинные альбомы,
Сквозь целый век свеченье изнутри.
Молчание знакомцев незнакомых,
Немой призыв — внимательней смотри!
Смотри и разумей, за что Россию
Всю наповал под пули и под нож
Убили, задушили, покосили
И, нищую, запродали за грош. 
Так пестовали нежно век за веком,
От переметной берегли сумы,
Ваяли божество из человека,
Чтобы отдать на растерзанье тьмы.
Музеи лиц, старинные альбомы,
Сквозь целый век свеченье изнутри.
Молчание знакомцев незнакомых.
О Боже, как мы вас не сберегли!

Читать раннее: ДОРОГОЙ ТОВАРИЩ ВОЛК

Читать далее: ТОКМАКОВ, ДОМ 2

---