Владимир Бобров
1001 день в Рио-де-Жанейро
Музеи — это прошлое. Остановленное время. Застывшая история. Мы хотим знать историю. Мы ходим по музеям. Их здесь много: Музей национальной истории, Музей республики, Музей города Рио-де-Жанейро, Национальный музей искусств, Дом-музей Руи Барбоза, Индейский музей, Музей современного искусства, Музей охоты и рыболовства, Музей геологии, минералогии и палеонтологии и даже Музей Банка Бразилии... Теперь все они вспоминаются как одно целое: зуб мамонта, скелет ящера, географические карты, портреты национальных деятелей, картины, запечатлевшие ответственные моменты истории, мундиры, чучела зверей, птиц и рыб, старинные монеты, грамоты, ленты, ордена, оружие, еще раз оружие, пыль истории и просто пыль.
Больше всего запомнился исторический музей. Наверно, потому, что мы никак не могли в него попасть. При каждой очередной попытке мы рассматривали сквозь решетку закрытых ворот большую немецкую противотанковую пушку времен последней мировой войны и поодаль от пушки странное сооружение из кожи и стекла. Как оказалось потом (мы все-таки попали в музей), это была карета императора Педро II. Императоров в Бразилии было два, оба Педро. Первый из них был провозглашен императором в 1822 году под именем Педро I. Этот же год стал годом провозглашения независимости Бразилии, отторжения ее от метрополии — Португалии.
Император правил недолго. Портреты, мундиры, оружие... Ноты. Император — автор музыки гимна Независимости...
Отречение от престола. Изгнание. Смерть в Португалии, покинутой и вновь обретенной родине... в 1834 году, в возрасте 36 лет.
Педро I был португальцем...
Педро II—первый и единственный император-бразилец. Он родился в Рио-де-Жанейро в декабре 1825 года. В возрасте шести лет он был провозглашен императором. В 1889 году свергнут и изгнан... Мундиры, ордена, оружие. Впрочем, оружия и мундиров становится меньше... Модели машин, план застройки городов... Педро II, по свидетельству современников, был прогрессивный и умный политический деятель... Громадная, во всю стену, картина: «Последний бал империи 9 ноября 1889 годя». Подъезд дворца на Фискальном острове, разъезд гостей. Паровые катера с огромными трубами. Тревога на лице императора, тревога на лицах гостей. Тревога в воздухе. Впечатляющая картина! Экс-император умер через два года после свержения, в Париже... Говорят, что в изгнании он не расставался с пригоршней красной бразильской земли.
Музей на улице Катетте. Красивое снаружи и неудобное внутри здание — личная резиденция президентов страны... Мундиры, ордена, шпаги... Впрочем, не только это. На пятом этаже осталась как экспонат спальня президента Жетулио Варгаса, одного из самых противоречивых и сложных политических деятелей страны. Ночной столик. Лист бумаги: «Я ухожу из жизни, чтобы войти в историю...»
Исторический музей
Музей города Рио-де-Жанейро основан в 1943 году в здании, принадлежавшем политическому деятелю и дипломату маркизу де Сан-Виценти. Музей расположен в одном из самых прекрасных уголков города — в парке Гавея. Это никакой не парк, а большая долина, отгороженная от океана горой Два Брата. В музее много картин, воссоздающих важные моменты истории города, портреты всех губернаторов, предметы быта и т.д. Из окон музея хорошо видны районы Леблона и Ипанемы, и это, пожалуй, лучший экспонат.
Вход в музей бесплатный. Вместо кассы имеется книга посетителей. Увидев наши подписи, сотрудник поинтересовался нашей национальностью. Разговорились:
— А вы были в музее Дебре?
— Кто такой Дебре?
— О!..
Такого музея в наших списках не было. Это, собственно, и не музей, а загородный особняк бразильского богача Раймундо Кастро Майя. Расположен он в горах, в районе Тижуки. Добраться до него можно лишь на автомобиле или пешком. Мы долго колесили по дорогам, проложенным в громадном массиве заповедника. К сожалению, точного названия улицы мы не знали, а таксист не знал о существовании музея. Мы нашли все-таки то, что искали.
Дом, точнее, группа строений музея,находится метрах в четырехстах над уровнем моря и буквально утопает в буйных тропических зарослях. Небольшой бассейн зарос цветами. Цветы в воде, цветы на земле, цветы в воздухе — красные, оранжевые, желтые, зеленые, голубые, синие, фиолетовые. Сквозь зеленую стену окружающей дом сельвы пробивается густая и бескрайняя синева океана, и кругом тишина, иногда нарушаемая голосами птиц. Даже здесь, в Бразилии, такие пейзажи потрясают. Хочется остановиться и впитывать, впитывать в себя бесконечную красоту бесконечной природы.
Нас встретил служащий музея и стал объяснять все, что полагается: когда построен дом, кто такой Раймундо
Майя и т.д. Мы пробежались по основному зданию. Богато, со вкусом обставленный дом богатого человека. Знаменитых рисунков здесь не было, они экспонируются в другом флигеле. Туда мы и направились.
Кто такой Дебре? Французский художник, ученик великого Давида Жан-Батист Дебре (1768—1848) приехал в Бразилию в 1816 году и прожил в ней 15 лет. За это время им было изготовлено несколько сотен, а может быть, и тысяч зарисовок, набросков, рисунков. Содержание подавляющего числа работ художника — сценки из бразильской жизни. Рисунки адресовались французской газете. Фоторепортеров в те времена еще не существовало. По выразительности, меткости, глубине наблюдения рисунки Дебре великолепны. Здесь дело не столько в исполнении, сколько в понимании натуры. Недаром репродукциями рисунков Дебре буквально нашпигованы бразильские исторические книги, они также непременный атрибут сувенирных магазинов, баров, стилизованных ресторанов. С течением времени они не только не забываются, но, наоборот, приобретают все большую популярность.
Рисунки уходили во Францию и рассеивались по частным коллекциям.
Раймундо Майя знал, что делал. Он не пожалел времени и средств на розыски и приобретение работ художника, относящихся к бразильскому периоду его жизни, и тем самым вписал свое имя в историю страны.
Мы стояли в длинном зале. Вдоль стен тянулись застекленные витрины со знаменитыми акварелями, стены также были увешаны рисунками. Кроме нас в музее находилось еще 5—6 человек.
Можно часами рассматривать работы художника, удивляясь мастерству руки и верности глаза, пониманию натуры и широте чувств- (от мягкого юмора до гротеска) автора. Невольно переносишься в далекую и неповторимую Бразилию начала XIX века, так непохожую на современную и в то же время связанную с ней бесчисленными нитями.
Рисунки Дебре, как и все талантливые произведения, непередаваемы. Их надо видеть. Мы идем вдоль витрин, и перед нашими глазами оживает XIX век.
Музей Дебре
Вот шествующая на пикник за город мулатка. Толстая, как пивная бочка, молодая женщина, очевидно содержанка какого-нибудь богача, с платочком в руке шагает по раскаленной земле. Жарко. Впереди нее — двое детей четырехпяти лет. Позади — строго в затылок друг другу тянутся служанки: тощая дева (наверняка фаворитка), единственная (не считая хозяйки) в туфлях, остальные босиком. Фаворитка держит в руке клетку с певчей птахой (тогдашний транзистор). За ней массивная негритянка с огромной корзиной (должно быть, провизия) на голове, за ней такая же негритянка с гигантским тюком ковров на макушке и блюдом с фруктами в руке, за ней толстуха с корзиной (опять провизия) и, наконец, девочка-подросток с большим бидоном (питье) на голове и рулетом из одеял или ковров в руках. Все предельно чинные, с сознанием важности и значительности происходящего.
А вот возвращение домой владельца фазенды (помещика). Выжженная земля. Вдали — пальмовая роща. Два здоровеннейших негра с непередаваемым выражением достоинства тащат своего хозяина—тощего, обалдевшего от жары человечка. Хозяин, облаченный в узкие модные панталоны, сюртук и широкополую шляпу, восседает в гамаке, укрепленном на толстом бамбуковом шесте... Контраст фигур и лиц великолепен. Рядом с седоком плетется раскормленный малый с зонтом, позади—девочка-негритянка с громадным блюдом с фруктами на голове. Под гамаком, в тени, с высунутым языком собака... Все просто и естественно.
Вот семья индейцев-батакудов в походе. А это уличный цирюльник. Это отставной сержант, рассказывающий небылицы немногочисленным слушателям. Сцена экзекуции провинившихся рабов и т. д., и т. д. Десятки рисунков, сотни характеров, выхваченных зорким глазом из городской толпы и сохраненных на бумаге для потомков.
У нас с собой фотоаппарат, но фотографировать запрещено. К сожалению, репродукции рисунков достать трудно. В самом музее их не продают. Почему? Мы так и не поняли. Может быть, монополия, может быть, просто невыгодно.
Прошло полтора столетия. Исчезли рабы, изменился облик городских улиц, изменились костюмы. Но остались люди — бразильцы. Кажется, они сошли с рисунков Дебре, переоделись в современное платье и разбежались по улицам современного Рио-де-Жанейро. Самобытные, колоритные, неповторимые по своему характеру бразильцы. Правда, не все. Индейцев, например, на улицах города уже не встретишь. Во всей Бразилии их осталось несколько тысяч, в далеких, густых и еще не вырубленных джунглях Амазонки. Индейцев в Рио-де-Жанейро давно уже нет. Зато есть Индейский музей, расположенный по соседству со стадионом «Маракана».
Музей создан в 1958 году. Надо сказать, в самое время. Еще не поздно собрать предметы быта, оружие, описать нравы и обычаи уходящего навсегда народа. Можно отснять киноленты с изображением живых индейцев, можно сделать записи их языка, песен, ритмов. Можно сохранить для грядущих поколений наглядное представление о прежних хозяевах западного полушария. Но только надо торопиться. Время не ждет!
Об индейцах написаны горы книг. Нельзя отрицать усилий нескольких энтузиастов спасти или по крайней мере отсрочить гибель, может быть, самого гордого из прошедших по планете народов. Увы, они не могут дать больше того, чем обладают. А одного энтузиазма мало.
Мы видели индейцев в кинофильмах, на открытках, на листах иллюстрированных журналов очень часто и в больших количествах. Но ни одного живого индейца мы не видели. И скорее всего, уже не увидим никогда. Кстати indigena по-португальски означает «туземец», «местный житель», a indigente — «бедняк», «нищий».
Индейцы ушли, оставив на память кариокам (тоже индейское слово) некоторые географические названия: Ипанема, Гуанабара, Пакита.
Между двумя окраинами - Назад
Далее - Остров Пакита - осколок рая
Бобров В.А. 1001 день в Рио-де-Жанейро. М., "Мысль", 1974.
Внимание! При использовании материалов сайта, активная гиперссылка на сайт Советика.ру обязательна! При использовании материалов сайта в печатных СМИ, на ТВ, Радио - упоминание сайта обязательно! Так же обязательно, при использовании материалов сайта указывать авторов материалов, художников, фотографов и т.д. Желательно, при использовании материалов сайта уведомлять авторов сайта!