КРАВЧЕНКО ГРИГОРИЙ ПАНТЕЛЕЕВИЧ Родился в 1912 г. в селе Голубовка Днепропетровской области. Украинец. Член КПСС с 1931 г. До вступления в ряды Советской Армии учился в Московском землеустроительном техникуме. По окончании летной школы служил в частях Военно-Воздушных Сил. В качестве летчика-добровольца сражался в Китае против японских самураев. 22 февраля 1939 г. был удостоен звания Героя Советского Союза. Во время боев на Халхин-Голе командовал полком истребителей. За новые выдающиеся подвиги награжден 29 августа 1939 г. второй медалью «Золотая Звезда». В период Великой Отечественной войны воевал на Брянском, Западном, Калининском, Ленинградском и Волховском фронтах. Командовал особыми авиационными группами и дивизиями. 23 февраля 1943 г. погиб в бою.
ГЕРОЙ ГЕРОЕВ
Известный советский литератор Владимир Ставский, не раз встречавшийся на полевом аэродроме в Монголии с Григорием Кравченко, тогда командиром полка истребителей, видевший, как он вел себя в смертельных воздушных схватках над рекой Халхин-Гол, убежденно сказал: «Это герой из героев».
— Его никогда не увидишь унылым,— характеризовал Ставский Григория Пантелеевича.— Он жизнерадостен, кипуч. Но есть и еще черта в его характере — неудовлетворенность. Кравченко жизнерадостен, потому что видит и чувствует мощь советского народа, счастлив его великими делами. И не удовлетворен в том смысле, что хочется ему сделать больше.
Родом Кравченко с Днепропетровщины, выходец из бедняцкой семьи. Крестьяне Голубовки, где протекало босоногое детство будущего Героя-авиатора, села крупного, привольно раскинувшегося хатами-мазанками вдоль большака, ведущего из Екатеринослава на Нолтаву и Харьков, немалого навидались в ту пору, когда по их краю грозно и шумно прокатывались валы гражданской войны. В какое-то время на ближнем к селу зеленом выгоне вместо привычного мальчишечьему глазу коровьего стада вдруг появились диковинные машины. Похожие на большие этажерки, они, громко урча моторами, разбегались и, словно повиснув в небе, медленно скрывались из виду, уходя за горизонт. А по селу расхаживали красноармейцы и командиры в кожаных куртках и шлемах.
— Красвоенлеты,— уважительно говорили о них местные жители.
Вместе со всеми голубовскими мальчишками Гриша Кравченко, плечистый, выглядевший куда старше своих ребячьих лет, старался быть поближе к выгону, где взлетали и приземлялись самолеты, украшенные красными звездами. И наверное, именно впечатления той поры, глубоко запав в душу, потом, через десяток лет, властно позвали его в небо, помогли обрести крылья.
Но прежде парню с Днепропетровщины, покочевавшему по стране, побывавшему на Урале, после окончания школы крестьянской молодежи пришлось еще учиться в Московском землеустроительном техникуме. Специальность, которую он осваивал в столичном учебном заведении, тогда, во время коллективизации сельского хозяйства, была особенно нужна. И возможно, студент Кравченко, занимавшийся в техникуме усидчиво, прилежно, вскоре возвратился бы из Москвы в родные края человеком, накрепко связанным с трудным и важным делом землеустройства, если бы не призыв Ленинского комсомола, взявшего шефство над авиацией страны: «Комсомолец, на самолет!» Как и многие другие юноши, Григорий по путевке ЦК ВЛКСМ уехал учиться летному делу в старейшее учебное заведение — Качинскую школу военных пилотов.
Программу обучения, рассчитанную на три года, Кравченко успешно освоил значительно раньше. Сдав государственной комиссии все экзамены, он стал младшим летчиком.
Как лучшего выпускника его оставили в школе инструктором. Позже он был направлен для прохождения дальнейшей службы в один из авиагарнизонов. Отличное знание техники, быстро укреплявшиеся летные навыки, истинно партийное отношение к делу вскоре выдвинули молодого коммуниста — а им Григорий Кравченко стал еще в 1931 году — в число передовых авиаторов. Его назначили на должность командира звена, потом он командовал отрядом, испытывал новые самолеты...
Как летчик, как молодой командир Григорий Кравченко рос и совершенствовался в ту пору, когда наша авиация прославилась выдающимися полетами. Спасение советскими летчиками команды и пассажиров затонувшего в Чукотском море парохода «Челюскин», высадка на Северном полюсе с бортов воздушных кораблей научной экспедиции во главе с Иваном Папаниным, беспримерные рейсы экипажей Валерия Чкалова и Михаила Громова из Москвы через Северный полюс в Соединенные Штаты Америки, многие другие рекордные достижения как нельзя лучше отвечали призыву партии: «Летать дальше всех, быстрее всех, выше всех!» И каждый советский авиатор своим повседневным трудом старался внести в это общее дело посильный вклад. Военные летчики к тому же пристально следили за теми воздушными боями, которые происходили в небе далекой Испании. Там, помогая свободолюбивому испанскому народу бороться с фашизмом, самоотверженно сражались интернациональные бригады. В их составе находились и советские летчики-добровольцы. Григорий Кравченко, как и многие другие авиаторы, в меру сил и возможностей изучал боевой опыт летчиков-добровольцев, старался использовать его в летной практике. С иными из тех отважных бойцов ему довелось не раз встречаться на аэродромах, а с некоторыми, как, скажем, с Сергеем Грицевцом, дважды удостоенным звания Героя Советского Союза, даже сражаться крыло к крылу против японцев в районе Халхин-Гола.
Боевое крещение Кравченко принял далеко от Родины —в эскадрилье летчиков-добровольцев, приехавших из СССР в Китай, чтобы помочь народу этой страны в справедливой освободительной борьбе с японскими захватчиками. В первом же боевом вылете сказались приобретенные ранее знания и навыки, а также опыт, перенятый у тех, кто воевал в небе Испании. Умело маневрируя, ведя меткий огонь, Кравченко сбил японский самолет. Боевой счет группы советских летчиков-добровольцев был открыт!
И еще немало побед было вписано в журнал боевых действий этой группы. Она нанесла невосполнимый урон японской авиации, разгромив такие ее хваленые соединения, как «Четыре величайших короля неба» и «Воздушный самурай». В числе наиболее отличившихся участников тех операций был и Кравченко.
Родина высоко оценила вклад летчика-добровольца в благородное дело интернациональной помощи китайскому народу: в канун 21-й годовщины РККА он был удостоен звания Героя Советского Союза.
А через 100 дней Кравченко снова в пекле боев —в монгольских степях, на берегах реки Халхин-Гол. Там советские воины плечом к плечу с бойцами монгольской Народно-революционной армии мужественно отражали натиск многотысячной войсковой группировки японских милитаристов, затеявших вооруженную провокацию против МНР.
В тех боях во всей полноте проявился летный и командирский талант Григория Кравченко. На Халхин-Голе он командовал 22-м истребительным полком. Почти каждый день воздушные схватки, в которых участвовали десятки, сотни самолетов.
В тех схватках Кравченко сбил более десяти японских машин. То и дело на степной посадочной площадке 22-го полка раздавалось переданное с командного пункта, расположенного на горе Хамар-Даба:
— Тревога!
И тотчас Григорий Кравченко приказывал:
— Всем в воздух!
Он первым поднимал в небо свою машину. Истребители Виктор Раков, Виктор Чистяков, Витт Скобарихин, Антон Якименко и другие боевые друзья пристраивались к нему, неустрашимому летчику и командиру, верному товарищу, сердечному человеку. В монолитном строю звеньев и эскадрилий, набирая высоту, полк уходил к линии боевого соприкосновения войск и там, над рекой Халхин-Гол, вьющейся извилистой лентой среди высоток и песков, вступал в яростные схватки с японскими истребителями и бомбардировщиками. Внешний вид всех этих И-96, И-97, СБ-97 и других машин противника, крашенных для маскировки в два цвета — белый и голубой, а также повадки их пилотов были хорошо знакомы Кравченко по прежним боям в Китае. Он и тут уверенно расправлялся с ними, показывая летчикам полка, как, соблюдая законы наступательного воздушного боя, надо бить врага. На ежедневных разборах полетов он не переставал наказывать летчикам:
— Зорко охраняй хвост машины ведущего...
— Всегда приходи товарищу на помощь...
— Не отставай от своих...
— Разыскивай в воздухе врага. Смело атакуй, громи его... Командир живо радовался успехам, достигнутым в боях теми или другими летчиками, вместе со всеми печалился при неудачах. Случались в полку и потери. Кравченко тут же разбирался, находил причины, по которым они произошли, приучал истребителей к осмотрительности, правильной оценке воздушной обстановки.
Однажды на вернувшемся из боя самолете молодого летчика насчитали более полусотни пробоин.
— Я и не заметил, как меня рубануло,— пояснил пилот, осматривая вместе с командиром поврежденную машину.
— Самое главное — возвратился целым,— мягко заметил Кравченко.
По виду пробоин он безошибочно определил, из какого положения вел огонь противник.
— Смотри,— показал Кравченко молодому пилоту,— японец сидел у тебя на хвосте, чуть снизу, и дал две очереди. Видимо, ты зазевался и проглядел противника.
— Точно,— согласился летчик.
— Из-за глупости, из-за своей невнимательности погибнуть— честь куда как невелика,— уже строже заметил командир.— В любом воздушном бою надо быть осмотрительным, хорошо маневрировать, вести меткий огонь...
Сам он, строго придерживаясь этих правил, был неуязвим и обычно возвращался из воздушного боя с очередной победой. Но однажды Кравченко не вернулся из боевого полета. Лишь на четвертые сутки, когда все уже считали, что командир погиб, он появился возле самолетной стоянки грязный, оборванный, голодный. А случилось вот что. После того как Кравченко сбил два японских самолета, у него кончилось горючее. Пришлось приземлиться среди сопок, в степи. Забросав машину травою, чтобы не блестела на солнце, Кравченко зашагал в сторону аэродрома. До самого горизонта простиралась глухая, безлюдная степь. Ни дорог, ни тропинок. Мучили сильная жара и жажда, а ночами — холод. Трое суток без пищи. И все же, преодолев около сотни километров, обессилевший, но не павший духом, не сломленный, он вышел к своим. А через день-два — снова в воздух.
Потом были решающие бои на Халхин-Голе, в ходе которых на всем 70-километровом по фронту плацдарме, захваченном было многотысячной группировкой японских войск, враг оказался наголову разгромленным. Истребители 22-го полка майора Г. П. Кравченко сбили в общей сложности еще 75 вражеских самолетов. Кроме того, они около двух десятков раз штурмовали пехоту и артиллерию противника. За умелые боевые действия полк был награжден орденом Красного Знамени, 15 лучших летчиков полка удостоились звания Героя Советского Союза.
А еще через 100 дней с двумя геройскими Золотыми Звездами на гимнастерке Григорий Кравченко снова оказался в боевой обстановке. На этот раз на Карельском перешейке. Тут в дни вооруженного конфликта с Финляндией ему было поручено командовать особой авиагруппой. Хотя и воздушная обстановка, и театр военных действий оказались иными, Кравченко вновь пригодился незаурядный опыт, приобретенный в боях на Дальнем Востоке. Автору этих строк живо помнится, как тогда в строевых частях и авиационных училищах молодые летчики и курсанты, совершенствуя свои познания в области тактики воздушного боя, изучали по схемам кравченковские приемы искусного маневра, стремительные атаки, поражающие противника наверняка.
Затем в жизни Григория Пантелеевича новые перемены: воинское звание генерал-лейтенанта авиации, руководство авиачастями только что созданного Прибалтийского военного округа, учеба на курсах усовершенствования при Академии Генерального штаба. Занятия в аудиториях и полевых лабораториях высшего армейского вуза дали Кравченко очень многое. Они расширили его кругозор — общий, политический, военный; обогатили новыми знаниями, ознакомили с более совершенной боевой техникой; привили навыки острого командирского мышления в иных, нежели прежде, масштабах. Словом, академические курсы помогли Кравченко укрепиться в новом для него качестве — авиационного военачальника.
В этом качестве генерал Кравченко участвовал в Великой Отечественной войне. Первые ее наиболее трудные месяцы, характеризовавшиеся значительным превосходством в силах вражеской авиации, он провел на Брянском фронте, командуя дивизией, а потом ВВС 3-й армии, сражавшейся в весьма запутанной обстановке. Гитлеровская «люфт-ваффе» тогда располагала там, как, впрочем, и на других направлениях, большим и более качественным самолетным парком, а также личным составом, имевшим почти двухлетний опыт ведения боевых операций в небе Польши, Франции, Англии и других европейских стран. Буквально на ходу приходилось решать множество сложных вопросов. И в том числе творчески разрабатывать новую воздушную тактику, находить более действенные приемы борьбы с «мессершмиттами», отражения массированных налетов «юнкерсов» и «хейнкелей». Как правило, при первой же возможности генерал поднимался в воздух и сам вел летчиков в бой.
Но главным, конечно, для него как старшего авиационного начальника была организация тесного взаимодействия с наземными войсками и прикрытия их от ударов с воздуха, руководство действиями бомбардировщиков и штурмовиков. И надо сказать, Кравченко умело решал эти задачи. «За период ра-I боты в военно-воздушных силах Брянского фронта,— говорится в одной из его боевых характеристик,— авиачастями Кравченко уничтожено: самолетов — 27, танков — 606, автомашин с пехотой и военными грузами — 3199». Что и говорить, цифры внушительные!
Когда развернулось грандиозное сражение на полях Подмосковья, генералу Кравченко было поручено командование авиагруппой. Она действовала на левом крыле Западного фронта, и в частности под Тулой, помогая нашим войскам отражать яростные атаки танковой армии Гудериана. Кроме того, авиагруппа вела воздушную разведку в интересах наших 49-й и 50-й армий, прикрывала аэродромы базирования, железнодорожные станции. А в дни решительного контрнаступления советских войск под Москвой штурмовые полки авиагруппы, летавшие с полевых аэродромов близ линии фронта, по указанию Кравченко боевые задания получали непосредственно от командиров стрелковых дивизий. Такой метод в ту пору облегчал организацию взаимодействия авиации с наземными войсками, приносил хорошие результаты.
Весь 1942-й и начало 1943 года Кравченко — в боях. Теперь на Калининском, Ленинградском и Волховском фронтах. Он один из участников операции «Искра», в ходе которой в январе сорок третьего года нашими войсками был осуществлен прорыв блокады Ленинграда. 215-я авиадивизия под его командованием успешно выполняла ряд сложных заданий. В одном из боевых документов того времени об этом говорится так: «За период напряженной боевой работы на Волховском фронте при выполнении операции по ликвидации блокады Ленинграда 215-я авиадивизия под командованием товарища Кравченко в течение всего времени держала господство в воздухе над полем боя».
После того как на заснеженных Синявинских болотах, в районе Рабочих поселков № 1 и № 5, части Ленинградского и Волховского фронтов, идя навстречу друг другу с паролем «Победа», соединились и тем самым завершили прорыв вражеской блокады города Ленина, бои на Мгинском направлении продолжались вплоть до 25-й годовщины Советской Армии и Военно-Морского Флота. В канун этого праздника из сводок Совинформбюро Григорий Пантелеевич узнал, что войска Юго-Западного фронта, наступая на Донбасском направлении, вышли на рубеж, пролегавший и через его родную Голубовку, освободили ее от гитлеровских захватчиков. Вот это была радость!
Наутро к строю летчиков, техников, мотористов вынесли боевое знамя. В приподнятом настроении генерал Кравченко громко, так, чтобы было слышно всем авиаторам, прочитал принятый по радио приказ Верховного Главнокомандующего. Поздравляя воинов с 25-й годовщиной, Верховный от имени партии и Советского правительства ставил перед защитниками социалистической Отчизны новые задачи, выполнение которых Ускоряло разгром врага.
В таком же приподнятом настроении Григорий Пантелеевич, переодевшись в летное обмундирование, направился к своему самолету и вскоре, возглавляя группу истребителей, поднялся в воздух. Никто в минуты этого старта и не подозревал, что он станет последним в кипучей, целеустремленной жизни летчика-генерала. В воздушном бою гитлеровцам, навалившимся со всех сторон на флагманскую машину, удалось так повредить ее, что летчику пришлось выпрыгнуть с парашютом. Но оказалось, что шальная пулеметная очередь еще до того прошила ранец парашюта, перебила стропы — спасительный купол не раскрылся. Стылая, заснеженная земля приняла генерала в свои последние объятия...
«Он требователен и строг, скор на крепкое и острое слово,— писал о Кравченко Владимир Ставский.— Бросая на ходу: «Всем в воздух!» — он быстро и упруго бежит к самолету, по пути надевая шлем. Ветер треплет прядь темных, мягких волос. Солнце бьет в лицо, бронзовое от степного загара. Он щурится. Остро и весело поблескивают сероватые глаза. И весь он — олицетворение непобедимого задора и обаяния. Веселый товарищ, бесстрашный командир истребителей...»
Именно таким и запомнили навсегда Григория Пантелееви-ча Кравченко все, кому довелось нести ратную службу с ним, человеком орлиной судьбы, коммунистом, летчиком-асом, генералом, героем героев нашей Отчизны.
Н. Денисов
Институт истории ссср
Академии наук ссср
институт военной истории министерства обороны ссср
институт истории партии МГК и МК КПСС — филиал института марксизма-ленинизма
при ЦК КПСС
Редакционная коллегия: А.М. СИНИЦЫН (ответственный редактор) А.И. БАБИН, К.И. БУКОВ, Н.Н. ДЕНИСОВ,
A.А. ЕПИШЕВ, П.А. ЖИЛИН,
Ф.Н. ИЛЛАРИОНОВ,
B.Ф. ПРОМЫСЛОВ,
A.М. САМСОНОВ,
B.П. ШЕРСТОБИТОВ
© Издательство «Московский рабочий», 1983.
НАВЕРХ
Внимание! При использовании материалов сайта, активная гиперссылка на сайт Советика.ру обязательна! При использовании материалов сайта в печатных СМИ, на ТВ, Радио - упоминание сайта обязательно! Так же обязательно, при использовании материалов сайта указывать авторов материалов, художников, фотографов и т.д. Желательно, при использовании материалов сайта уведомлять авторов сайта!
|
Интересное
Присуще только молодым - наука, Эврика 74
Олег Табаков разыграл Евгения Евстигнеева, но не тут-то было
30.11. разное - Оформление ипотеки онлайн: просто и быстро
28.11. новости - Вячеслав Невинный - актер, который с легкостью покорил сердца миллионов
27.11. новости - Виктор Астафьев. Писатель, который прожил жизнь, полную испытаний и побед
22.11. новости - Комедия дель арте на сцене московского Театра Мимики и Жеста - «Итак, мы начинаем!»
21.11. новости - Властелин быта - первые шаги советской анимации
15.11. новости - Илья Муромец. Захватывающий фильм-сказка на широком экране
13.11. новости - «Просто о сложном, весело о грустном» - интервью с главным режиссером Московского театра Мимики и Жеста Александром Савельевым
10.11. новости - Советский фильм-опера Хованщина 1959-го года от режиссера Веры Строевой
04.11. новости - Яркие эмоции времен, или глубокое погружение в советскую культуру через почтовые артефакты (обзор), разное - Настенные и подвесные светильники: идеальное освещение для вашего интерьера
|